это целая история!

ж.

1) histoire f

2) (рассказ, повествование) histoire f, historiette f

3) (происшествие, случай) разг. affaire f, histoire f

f

1) история ( наука)

2) история, повесть; рассказ; сказка

3) басня, небылица; сказка

4) pl разг. история, случай; приключение; сложность; неприятность

5) разг. вещь, предмет

6)

1) иск. романский стиль

2) романская речь, романский язык (V-X вв.)

общ. это долгая история, это целая история, это целый роман

общ. это долго рассказывать, это целая история

  Страсти Жанны д'Арк

   1928 – Франция (оригинальная версия: 2210 м)

     Произв. Société Générale de Films

     Реж. КАРЛ ТЕОДОР ДРЕЙЕР

     Сцен. Карл Теодор Дрейер при участии Жозефа Дельтёя

     Опер. Рудольф Матэ

     Дек. Герман Г. Варм и Жан Юго

     Кост. Валентина Юго

     Оригинальная музыка Виктор Аликс и Лео Пугэ

     В ролях Рене Фальконетти (Жанна), Эжен Сильвен (епископ Кошон), Морис Шуц (Николя Луазелёр), Луи Раве (Жан Бопер), Андре Берлей (Жан д'Эстиве), Антонен Арто (Жан Массье), Жильбер Даллё (инквизитор Жан Леметр), Жан д'Ид (Николя де Упвилль), Поль Делозак (Мартен Ладвеню), Арман Люрвиль, Жак Арна, Александр Михалеску, Реймон Нарлей, Анри Майар, Мишель Симон, Жан Эйм, Леон Ларив, Поль Жорж (судьи).

   Процесс над Жанной д'Арк проходит в Руане 14 февраля 1431 г. Он начинается в помещении суда: судьи расспрашивают Жанну о ее жизни, призвании, о явлениях святого Михаила. На вопрос о том, зачем она носит мужское платье, Жанна отвечает, что снимет его, как только завершит свою миссию. Она надеется, что Бог спасет ее душу. Она не признает судей и просит отвести ее к Папе; в этом ей отказывают. Допрос продолжается в камере Жанны. Чтобы направить процесс в русло, угодное судьям, Николя Луазелёр пишет поддельное письмо от короля Карла, адресованное Жанне. Поскольку та не умеет читать, Николя читает ей письмо вслух. В этом письме король советует Жанне во всем полагаться на Луазелёра, ее покровителя и защитника. Теперь, прежде чем ответить на некоторые вопросы, она советуется с ним взглядом. Луазелёр подсказывает ей ответить утвердительно на вопрос, уверена ли она в своем прощении. На вопрос: «Пребываете ли вы в благодати?» – Луазелёр, желая погубить Жанну, не реагирует никак. Жанна отвечает: «Если пребываю, да поможет мне Господь сохранить ее; если не пребываю, да поможет мне Господь добиться ее». Она страстно желает выслушать мессу, но отказывается снять ради этого мужское платье.

   Готовят пытку. 3 стражника издеваются над Жанной: один силой снимает с нее кольцо, другой надевает ей на голову соломенную корону. Ее отводят в камеру пыток. Она отказывается письменно отречься от своих слов. Испугавшись вида пыточных инструментов, она заявляет, что даже если ее заставят говорить силой, позднее она откажется от сказанного. Она падает в обморок. Ее относят на койку. Ей делают кровопускание. Она просит, чтобы ей принесли причастие, при виде его очень радуется, но причастие у нее отнимают, когда она снова отказывается подписать отречение. Она называет судей посланниками дьявола. Для последнего допроса ее отводят на кладбище неподалеку от места казни. Она подписывает акт отречения. Ей говорят, что отныне она возвращается в лоно церкви, но будет приговорена к пожизненному заключению. Жанне остригают волосы. Она просит вновь созвать судей. «Я солгала, – говорит она. – Я отреклась от Господа, чтобы остаться в живых». По округе расходится весть о том, что Жанна отказалась от своих слов. Одетая в платье кающейся грешницы, она поднимается на костер. Ее привязывают к столбу. Огонь пожирает ее. Очевидец казни говорит: «Вы сожгли святую». Английским солдатам приходится подавлять бунт, охвативший Руан и окрестности.

   ► Как и в случае с Фрицем Лангом некоторое время спустя, короткое пребывание Дрейера во Франции выпало на период исканий и экспериментов, за которыми, как и у Ланга, без сомнения, кроется глубокая неуверенность в будущем направлении своей карьеры. В этот период появляются на свет 2 отрывочные и во многих отношениях парадоксальные картины – Страсти Жанны д'Арк и Вампир, Vampyr, 1932, – которые ждала невероятная слава: откровенно говоря, преувеличенная по сравнению с их подлинными достоинствами. В случае со Страстями Жанны д Арк очень частое использование крупного плана в процессе над Жанной, решающий стилистический элемент фильма, сперва вызвал удивление у публики, а затем помог картине завоевать огромный успех. Однако следует напомнить, что поначалу Дрейер намеревался снять звуковой фильм, и только техническая накладка (отсутствие подходящего оборудования на французских студиях) помешала ему этого добиться. Изобилие крупных планов, несомненно, показалось бы почти нормальным явлением в звуковой картине, но в немом фильме стало чрезвычайно зрелищным и заметным элементом, особенно когда к этим многочисленным крупным планам приклеили титры, разъясняющие их содержание. Крупные планы немедленно превратились в почти авангардистский прием, и Страсти Жанны д'Арк стали одним из немногих фильмов, которые обязаны местом в истории кино своему экспериментальному характеру (в данном случае – наполовину случайному).

   Надо сказать, что в самой концепции фильма заложена определенная фрагментарность, которая, возможно, напрашивалась на использование подобной специфической техники. В самом деле, рассмотреть фигуру Жанны д'Арк только в свете ее процесса и последних часов жизни означает заведомо отказаться от попыток создать цельный образ этой женщины и ее судьбы (разумеется, если не вводить в действие флэшбеки); образ, который был бы одновременно и аналитичен, и достоверно воплощен. Как мы понимаем, в этом ракурсе сотрудничество с Дельтёем ничего не дало. Если Дельтёй интересовался Жанной д'Арк и, по его собственным словам, «перевел ее через археологическую пустыню» (см. его предисловие к книге «Жанна д'Арк» [Joseph Delteuil, Jeanne d'Arc, Grasset, 1925]), то лишь затем, чтобы помочь ей вновь обрести максимально естественный и осязаемый облик. Дрейер ставил перед собой совсем другую цель. Он хотел раскрыть ее образ реалистично и экономно (оба подхода в равной степени чужды Дельтёю). В фильме эти тенденции отнюдь не дополняют друг друга: наоборот, чаще всего они противоречат и рвут друг друга на части. С одной стороны, реализм требует «репортажности» (термин, взятый в оборот Кокто, большим поклонником фильма в те годы); с другой – из стремления к экономности Дрейер сосредоточил все действие картины – процесс и казнь – в рамках единственного дня. Немалую часть экранного времени Жанна находится в кадре одна, что усиливает выразительность и мощь героини; при этом отсутствие конкретного социального, исторического и даже нравственного контекста, который обрамлял бы ее жизненный путь, сильно вредит реализму фильма. Человеку, ничего не знающему о Жанне и ее истории, фильм наверняка показался бы непонятным и почти абсурдным – не репортажем о некой исторической реальности, а документом из другого мира, странного, неясного и непостижимого. В этом, возможно, своеобразное достоинство фильма, но к реализму оно отношения не имеет. Впрочем, в этом фильме великий Дрейер появляется перед нами лишь в последних сценах, в последней трети, чьим началом можно считать обморок Жанны в камере пыток, за которым следует ее отречение, затем отказ от него и смерть на костре среди бунтующей толпы.

   Что касается собственно персонажа, Дрейер хотел показать в Жанне страдающую женщину, терпящую всяческие издевательства: не воина, а жертву; не победительницу, а мученицу. Божественная свежесть, непосредственность, гениальная дерзость Жанны (черты, отчетливее всего проявляющиеся в протоколах суда над ней) исчезли из этого образа. Столь узкое и ограниченное видение, несомненно, имело для Дрейера лишь одно оправдание: оно должно было послужить отправной точкой для чистого упражнения в стиле. Именно это мы и имеем перед глазами, а в качестве бонуса – финал, достойный предыдущих фильмов режиссера.

   N.B. История создания фильма изучена многими исследователями (см. БИБЛИОГРАФИЮ); вкратце ее можно пересказать следующим образом. После того как Почитай свою жену, Du skal aere din hustru с успехом прошел во французском прокате, к Дрейеру обратилась с предложением парижская компания «Omnium». Дрейер обдумывает 3 темы, 3 портрета: Иисус, Медея, Жанна д'Арк. Другие источники указывают, что ему предложили на выбор Марию-Антуанетту, Екатерину Медичи, Жанну д'Арк. Полемика, вызванная произведениями Бернарда Шоу, Анатоля Франса и др., выводит Орлеанскую деву на 1-й план и подталкивает Дрейера к 3-му варианту. Компания-производитель планирует утвердить на роль Лиллиан Гиш, но этот выбор вызывает протесты «националистического» толка. Дрейер в то же время думает о Мадлен Рено и Мари Белль (которая отказывается сниматься из-за сцены пострига). Тогда-то Дрейер и находит Рене Фальконетти – актрису, из классического театра попавшую на сцену театра уличного. Их встреча становится судьбоносной и для фильма, и для актрисы: роль Жанны так и останется единственной работой Фальконетти в кино, зато слава ее не увядает и по сей день. (Таким образом, Дрейер задолго до Брессона воплощает в жизнь мечту последнего, который, начиная с Приговоренный к смерти бежал, Un condamné à mort s'est échappé*, мечтал о том, чтобы его актеры не снимались больше ни у кого.) При том, что ее работу вовсе не обязательно считать гениальной, стоит признать, что Фальконетти со всей полнотой выражает болезненный и экстравертный образ героини, придуманный Дрейером. В ее игре нет никакого погружения в себя, за что ее жестоко критикует Брессон, чемпион по самокопанию в кинематографе, который адресует свои обвинения всем актерам сразу: «Я понимаю, что в свое время этот фильм совершил маленькую революцию, но сегодня я не вижу ни в одном актере ничего, кроме страшного кривляния, чудовищных гримас, от которых хочется бежать».

   Окружив себя 1-классными специалистами (художники по декорациям – Герман Варм, создатель Кабинета доктора Калигари, Das Cabinet des Dr. Caligari, и Жан Юго; художник по костюмам – Валентина Юго; оператор-постановщик – Рудольф Матэ), Дрейер снимает картину в хронологической последовательности сцен с марта по ноябрь 1927 г. Он тратит целое состояние, поскольку фильм обошелся в 8 млн франков – сумма, которая кажется несоразмерной с тем, что мы видим на экране, особенно в сравнении с 11 млн, потраченными на Наполеона, Napoléon Ганса (произведенного той же фирмой). На съемочной площадке кульминацией проекта стала сцена пострига. Фальконетти до последнего момента верила, что ей удастся избежать этой пытки, но Дрейер был непреклонен: «Все произошло в студии, и это была целая история: она плакала, плакала, плакала, она не хотела! Она была готова оплатить самый дорогой парик. Дрейер пытался ее утешить и говорил, что волосы отрастут снова. Он уговорил Матэ спять несколько планов, пока она ревела, и мне кажется, если мне не изменяет память, что некоторые были вставлены в сцену на костре». (Свидетельство ассистента режиссера Ральфа Хольма в журнале «L'Avant-Scène», № 367–368.)

   Самые серьезные неприятности ждали фильм после окончания съемок. Он вышел на экраны в апреле 1928 г. в Копенгагене, где был принят неоднозначно; затем, в октябре того же года, – в Париже. Между этими 2 премьерами лента претерпела не одно вмешательство официальной и религиозной цензуры. В декабре 1928 г. негатив фильма сгорел при пожаре на студии «UFA» в Берлине. 2-й негатив, восстановленный Дрейером из сохранившихся дублей, также сгорел при пожаре в следующем году. В 1952 г. Ло Дука представил в Венеции копию, восстановленную по забытому негативу, обнаруженному на студии «Gaumont» (к несчастью, в ней звучит анахроничное музыкальное сопровождение из мелодий Баха, Альбинони и т. д.). Именно с этой копией (впрочем, качественно изданной) познакомились несколько поколений поклонников фильма. Среди других ее недостатков – слишком высокая скорость (24 к/сек вместо 20) и музыкальное сопровождение, мешающее полностью восстановить немой изобразительный ряд.

   В 1981 г. в психиатрической лечебнице в Норвегии была найдена копия, некогда одолженная директору заведения, но так и не возвращенная. Случилось чудо: она оказалась распечатана с 1-го негатива. На основе этого материала датчане восстановили копию (с датскими титрами), которую распечатала с контратипа и перевела «Французская синематека». 1-й показ этой копии в Париже стал поводом для спорных «музыкальных» экспериментов, хотя лучший способ как следует оценить ее – это, несомненно, смотреть ее в тишине, поскольку тишина – самая прекрасная музыка для Дрейера (как, впрочем, и для многих немых картин). Отметим, что эта «новая» копия не так уж заметно отличается от копий более поздних, что бы ни говорили некоторые. Последовательность действия осталась без изменений, титры (за некоторыми исключениями) также совпадают. Основные отличия связаны с некоторыми изменениями в монтаже, главным образом – в выборе других дублей тех же сцен (таким образом, мы имеем возможность наблюдать иные нюансы актерской игры), но это также следует связать с тем хорошо известным фактом, что в эпоху немого кино очень часто можно было найти различия в копиях одного фильма, предназначенных для разных стран. (Мы имели возможность сравнить копию Ло Дуки с английской: они также различаются между собой. Впрочем, в обеих содержится удивительная сцена кровопускания, к которой последняя, датская, копия не добавляет ничего нового.) Наконец, напомним, что, по мнению историков, огромный успех у критики фильма Дрейера полностью затмил коммерческий успех Чудесной жизни Жанны д'Арк, La merveilleuse vie de Jeanne d'Arc, 1929, Марко Де Гастина. Сегодня эта картина вновь открыта и оценена по достоинству, и можно прийти к выводу, что честный классицизм этой биографии, по крайней мере, недостоин звания «гигантской халтуры», которым ее удостоил в 1970 г. автор статьи о фильме Дрейера в журнале «L'Avant-Scène» (№ 100).

   Фальконетти осталась самой знаменитой экранной Жанной. Персонаж святой привлекал к себе интерес кинематографа с 1-х лет его истории (см. Казнь Жанны д'Арк, L'exécution de Jeanne d'Arc, 1898, короткометражка из каталога Люмьеров, чье авторство приписывается Жоржу Ато; Жанна д'Арк Мельеса, Jeanne d'Arc, 1900, раскрашенная вручную; Жанна д'Арк Капеллани, 1909). Упомянем некоторых исполнительниц роли Жанны, оставивших след в зрительской памяти: Джералдина Фаррар в фильме Де Милля Женщина Жанна, Joan the Woman, 1916, 1-й крупнобюджетной постановке режиссера, где громче всего слышны бряцание оружия и грохот сражений, а захватывающие кадры осады служат метафорой окопов Первой мировой войны, с которых и начинается фильм (и тут уже англичане – не враги, а союзники); Симона Женевуа в Чудесной жизни Жанны д'Арк Марко де Гастина, выпущенной на экраны в то же время, что и картина Дрейера (здесь актриса, как и позднее Джин Сибёрг у Преминджера – ровесница своей героини); Ангела Саллокер, единственная (?) Жанна 30-х гг., в малоизвестном фильме Уцицки Дева Жанна, Das Mädchen Johanna, 1935, с Густафом Грюндгенсом (Карл VII) и Генрихом Георгом (герцог Бургундский) (в этом фильме, как говорят исследователи, Жанна, увы, обладает сходством с Гитлером); Ингрид Бергман в Жанне д'Арк, Joan of Arc Флеминга и Жанне на кос тре, Giovanno d'Arco al rogo, 1954 – странной, навязчивой, авангардистской картине Росселлини, поставленной по оратории Клоделя (в ней в конечном счете больше от Клоделя, чем от Росселлини); Мишель Морган во 2-й новелле фильма Судьбы, Destinées, 1954, поставленной Жаном Деланнуа; Хеди Ламарр в Истории человечества, History of Mankind, 1957, Ирвина Аллена (что бы там ни казалось на 1-й взгляд, выбор Хеди Ламарр на роль Жанны – еще не самое нелепое решение в фильме, где роль Наполеона играет Деннис Хоппер, а роль Ньютона – Харио Маркс); Джин Сибёрг в Святой Иоанне, Saint Joan Преминджера, отобранная из 2000 претенденток и, на наш взгляд, затмевающая всех остальных. Наконец, отметим для проформы Флоранс Делей в Процессе Жанны д'Арк, Procès de Jeanne d'Arc, 1962, Брессон, Жанну-интеллектуалку, нарочито «отсутствующую» и совершенно неубедительную. Самая последняя (хронологически) Жанна, достойная упоминания, – прекрасная Инна Чурикова в Начале * Панфилова (1970), свободной вариации на тему судьбы нашей героини, увиденной глазами актрисы, пытающейся сыграть ее роль в кино.

   БИБЛИОГРАФИЯ: новеллизация Пьера Бо в серии «Романтический кинематограф» (Pierre Bost, Le cinéma romanesque, Gallimard, 1928) с текстами Кокто, Жака де Лакретеля, Поля Морана. La Passione di Giovanna d'Arco di Carl Theodor Dreyer, Milan, Editoriale Domus, 1951 – реконструкция фильма в фоторепродукциях. Five Films of Carl Theodor Dreyer, Copenhagues, Gyldendal, 1964 – рабочие сценарии Страстей Жанны д'Арк, Вампира, Дня гнева, Vredens dag, 1943, Слова, Ordet. Англ. перевод предыдущего издания: Four Screenplays, London, Hiames and Hudson, 1970. Ит. перевод с добавленным сценарием Гертруды, Gertrud, 1964: Cinque Film, Turin, Einaudi, 1967. Рабочий сценарий Страстей Жанны д'Арк опубликован на фр. языке в: Carl Th. Dreyer, Œuvres cinématographiques 1926–1934, Cinémathèque Française, 1983. Обзор Страстей Жанны д'Арк в журнале «L'Avant-Scène» № 100 (1970) с отрывками из статьи Жана Дельма, опубликованной в журнале «Jeune Cinéma» (февраль 1965 г.). Раскадровка по последней найденной копии (1343 плана и 174 титра) в журнале «L'Avant-Scène», № 367–368 (1988). Это основной труд, который следует использовать при работе со Страстями Жанны д'Арк. Сюда же входят воспоминания участников работы над фильмом и статьи Клода Бейли, Мориса Друзи, Венсана Пинеля и т. д. См. также: специальный номер журнала «Études cinématographiques» (№ 18–19, 1962), посвященный экранным образам Жанны д'Арк; фундаментальную биографию Мориса Друзи «Карл Теодор Дрейер, урожденный Нильссон» (Maurice Drouzy, Carl Theodor Dreyer né Nilsson, Les Éditions du Cerf, 1987); симпатичную и хорошо документированную биографию Рене Фальконетти, написанную ее дочерью Элен (Hélène Falconetti, Falconetti, Les Éditions du Cerf, 1987). Добавим, что раскадровка копии, напечатанной со 2-го негатива, опубликована в 1980 г. «Югославской синематекой»: это описание 1140 планов, проиллюстрированное таким же количеством фоторепродукций. Что касается книги Жозефа Дельтёя «Страсти Жанны д'Арк» (Joseph Delteuil, La Passion de Jeanne d'Arc, Éditions M.-P. Trémois, 1927), написанной по случаю выхода фильма Дрейера, то, несмотря на слова самого автора в предисловии, называющего ее «путешествием Литературы в край Кинематографа», она не имеет почти никакого отношения к фильму. (Дельтёй включил туда 2 главы из своей «Жанны д'Арк», написанной для серии «Зеленые тетради» [Cahiers Verts, Grasset, 1925]). Наконец, в статье, опубликованной в «Бюллетене Французской ассоциации исследователей истории кинематографа» (Bulletin de l'Association Française de Recherche sur l'Histoire du Cinéma, № 3, 1987), Морис Друзи ставит вопрос о том, «кому принадлежит Жанна д'Арк Дрейера?», После банкротства «SGF» в 1932–1933 гг. ни Ло Дука, ни студия «Gaumont» не стали легальными правообладателями фильма, хотя долгое время использовали его в прокате. Следовательно, на данный момент вопрос остается без ответа. «Ситуация, – пишет автор, – которую вполне можно назвать гротесковой». Об экранных образах Жанны д'Арк читайте «Études cinématographiques», № 18–19 (1962), «Cahiers de la cinémathèque», Toulouse, № 42–43 (1985) и статью «Жанна д'Арк», написанную Венсаном Пинелем для «Словаря кинематографических персонажей» (Vincent Pinel, Dictionnaire des personnages du cinéma, Bordas, 1988).

f

1) песня, песенка; песнь

2) перен. разг. назойливое повторение; старая песня; одно и то же

3) разг. сложности; целая история

4) уст. ерунда, белиберда

5) перен. пение ( птиц); шелест (ветра в ветвях, в листве)

1) это была целая история

2) дело обернулось плохо

общ. целая вечность, это долгая история!

  Усталая Смерть

   1921 – Германия (2311 м)

     Произв. Decla-Bioscop

     Реж. ФРИЦ ЛАНГ

     Сцен. Tea фон Харбоу

     Опер. Эрих Ничманн, Герман Заальфранк, Фриц Арно Вагнер

     Дек. Роберт Херльт, Вальтер Рёриг, Герман Варм

     В ролях Бернхард Гёцке (Смерть), Лиль Даговер (героиня во всех эпизодах), Вальтер Янсен (молодой человек во всех эпизодах), Рудольф Кляйн-Рогге (дервиш Гироламо), Эдуард фон Винтерштайн (калиф), Пауль Бинсфельдт (А Хи), Карл Хусар (император).

   ПРОЛОГ – На окраине городка Смерть, приняв облик долговязого чужеземца с грустным и серьезным лицом, садится в дилижанс, где едет влюбленная пара. Влюбленные останавливаются в таверне, Смерть следует за ними и садится за их столик. Горожане, сидящие за соседним столом, говорят, что Чужеземец выкупил у местных участок земли рядом с кладбищем и окружил его очень высокой каменной стеной без единого проема. Девушка выходит ненадолго, чтобы поиграть на кухне со щенком и котятами. Вернувшись, она обнаруживает, что молодой человек и Смерть исчезли. По указаниям нищего девушка идет к высокой стене и видит, как сквозь нее (двойная экспозиция) проходит толпа калек всех возрастов в белых одеждах. Она теряет сознание. Старый аптекарь возвращает ее в чувство и приводит к себе. Пока он готовит ей целебный напиток, девушка листает книгу и находит слова о том, что «любовь сильна, как смерть». Она подносит к губам пузырек с ядом и в тот же миг оказывается у стены, которую теперь прорезают высокие стрельчатые ворота, а за ними видна почти вертикальная лестница. Девушка поднимается по ступенькам, и Смерть ведет ее через лес зажженных свечей, где каждая свеча символизирует чью-то жизнь и судьбу. Если пламя свечи гаснет, это означает, что чья-то жизнь оборвалась. Девушка умоляет Смерть пощадить ее возлюбленного. Смерть, устав видеть вокруг себя столько человеческих страданий, только и мечтает о том, как бы сменить род занятий, но для этого нужно, чтобы кому-нибудь хватило сил бросить ей вызов. Смерть показывает девушке 3 свечи, догоревшие почти до конца. Если девушке удастся спасти хотя бы одну эту жизнь, Смерть вернет ей возлюбленного.

   1-я ИСТОРИЯ – Багдад, XIX в., Рамадан. Сестра калифа Зобейда влюблена в неверного – европейца, который, переодевшись, пробирается к ней в мечеть. Его разоблачает правоверный, и толпа набрасывается на него. Зобейда пытается защитить европейца, и тому удается бежать. Калиф узнает о произошедшем и не верит свидетельствам о невинности его сестры. Служанка Зобейды отыскивает европейца, и тот приходит к Зобейде. Но стражи калифа хватают его. Он будет похоронен заживо. Садовник, роющий ему могилу, – это сама Смерть.

   2-я ИСТОРИЯ – Венеция, XIV в. Молодая Фьяметта обещана в жены Джироламо, мужчине зрелого возраста, но любит Джанфранческо. Джироламо предсказывает смерть Джанфранческо, и Фьяметта строит планы, как избавиться от жениха. Она отправляет гонца к обоим мужчинам. Но Джироламо, прочитав записку, адресованную ему, убивает гонца и завладевает 2-м письмом. Он передает Джанфранческо письмо, адресованное ему, Джироламо. В этом письме Фьяметта приглашает адресата явиться переодетым в некое место в определенный час. Джанфранческо следует указаниям и погибает, заколотый слугой-мавром. Фьяметта смочила лезвие ядом. Она с ужасом обнаруживает, что под удар попал ее возлюбленный. Силуэт чернокожего слуги сменяется образом Смерти.

   3-я ИСТОРИЯ – Старый китайский волшебник А Хи получает приглашение от императора и отправляется в его дворец на ковре-самолете с дочерью и молодым помощником, влюбленными друг в друга. Волшебник показывает императору несколько трюков: напр., из-под полы его платья выходит целая армия миниатюрных солдат. Но толстого и безобразного императора интересует не столько волшебство, сколько дочь волшебника. Интересует настолько, что он запирает ее в дворце. Волшебной палочкой отца она превращает стражей в свиней, а затем бежит с возлюбленным верхом на слоне. Армия императора гонится за ними. Девушка сама превращается в статую, а своего любимого превращает в тигра. Увы, лучник императора убивает тигра; статуя плачет, не в силах что-либо изменить. Естественно, лучник – Смерть.

   ЭПИЛОГ – Девушка, принимавшая облик всех 3 героинь, так и не смогла ни разу спасти жениха. Она готовится выпить яд, но аптекарь отнимает пузырек. Встреча со Смертью и все дальнейшие события произошли лишь в ее воображении, когда она поднесла к губам пузырек; из транса ее вывело только появление аптекаря. Она просит старика, чтобы тот обменял свою жизнь на жизнь ее любимого. Аптекарь категорически не согласен. Она просит о том же нищего, указавшего ей дорогу: тот хочет спустить на нее собаку. Она обращается с той же просьбой к старикам в богадельне. Едва выслушав ее, те разбегаются. Девушка спасает из пожара ребенка. Смерть предлагает ей обменять этого ребенка на ее возлюбленного. Девушка отказывается. В том же пожаре она погибает, но в награду за добрый поступок она объединяется со своим любимым за порогом смерти. Они идут бок о бок по лугу, заросшему цветами. На земле тем временем – полночь.

   ►  8-й немой фильм Ланга, достигшего полной творческой зрелости. Усталая Смерть более прочих картин обеспечила Лангу репутацию большого художника. Фильм подавался как «немецкая народная песня в 6 строфах». (Чтобы понять эту структуру, следует допустить, что пролог считается за 2 строфы.) Лотта Айснер обнаружила корни происхождения фильма в атмосфере романтических венских баллад, в сказке Андерсена «История одной матери», в сказке братьев Гримм «Смерть в кумовьях» (где свеча служит символом человеческой жизни). В изобразительном искусстве ассоциации еще более многочисленны: Карл Шпицвег, Каспар Давид Фридрих, Бёклин, Дюрер, Грюневальд, Рембрандт и т. д. У фильма много источников вдохновения, и содержание его не менее сложно, чем фундамент, поскольку тут сочетаются в почти идеальной гармонии самые противоположные принципы: серьезность и фантазия, карикатура и трагедия, калейдоскоп образов и изобразительная строгость. Даже главная мысль, положенная в основу фильма, двояка: все судьбы непохожи, разнятся между собой, но все заканчиваются одинаково – угасанием и небытием. Жуткая монотонность до крайности утомляет Смерть, которая обретается в удушливом мире, состоящем из вечно контрастирующих между собой вертикальных (свечи) и горизонтальных (ступени лестницы) линий. В этом фильме прекрасное (в частности, в игре Бернхарда Гёцке) соседствует с сатирическими усмешками, и необыкновенное нарративное и визуальное богатство картины каким-то образом придает ей вечное ощущение новизны. Усталая Смерть – несомненно, самый молодой из фильмов-представителей экспрессионизма, течения, где отражается множество эстетических форм: басня, аллегория, забавный фарс, метафизическая поэма, баллада, фантастическая сказка. В этой вечности, одновременно давящей и легкой, Мельес встречается с Багдадским вором и крупнейшими немецкими романтиками. Хотя Усталая Смерть предлагает аллегорию любой человеческой жизни как заранее проигранной битвы с Судьбой (и тем самым напоминает другие фильмы Ланга), в финале этой картины больше умиротворенности, нежели безысходности и несбывшихся желаний. В более поздних картинах Ланга от этого, пусть и относительного, спокойствия не останется и следа. Здесь же радость от процесса созидания и рассказа берет верх над врожденным пессимизмом рассказчика.

1) хороший; добрый

2) (à, pour) годный, пригодный

3) правильный, удачный

4)

а) приятный

б) в пожеланиях

5) вкусный

6) занятный

7)

8) значительный; добрый

9) законченный, полный

1) доброе, хорошее

2) чек; талон; бона, ордер; требование

3) свидетельство о покупке, о продаже

4) тип.

1) добрый человек; pl добрые люди

2)

3)

  Я сбежал с каторги

   1932 - США (93 мин)

     Произв. Warner (Хэл Б. Уоллис)

     Реж. МЕРВИН ЛЕРОЙ

     Сцен. Хауард Дж. Грин и Браун Хоумз по автобиографическому рассказу Роберта Э. Бёрнза «Я сбежал с каторги в Джорджии» (I Am а Fugitive From a Georgia Chain Gang)

     Опер. Сол Полито

     В ролях Пол Мьюни (Джеймс Аллен), Гленда Фаррелл (Мэри), Хелен Винсон (Хелен), Ноэль Фрэнсис (Линда), Престон Фостер (Пит), Аллен Дженкинз (Барни Сайке), Эдвард Эллис (Бомбист Уэллс), Джон Рей (Нордайн), Роберт Уорвик (Фуллер).

   1919 г. Джеймс Аллен, сержант дивизиона «Закат», возвращается домой с войны. Отслужив в инженерных войсках, он хочет устроиться инженером в Службе коммунального строительства и с большим сожалением соглашается пойти рядовым рабочим на обувной завод в родном городе. Вскоре он уходит с завода и отправляется в погоню за удачей в Бостон, Новый Орлеан, Сент-Луис. Найти работу нелегко. Аллен нищенствует. Он решается заложить свою воинскую медаль, но видит, что в лавке ростовщика таких уже скопилась целая груда. Позднее Аллен оказывается невольно втянут в мелкое ограбление закусочной. Суд приговаривает его к 10 годам принудительных работ.

   Аллен испытывает на себе все зверства каторжной жизни; цепи на руках и ногах, которые не снимают даже на ночь; 16 часов ежедневной работы (заключенные обязаны просить разрешения далее на то, чтобы утереть пот со лба); отвратительная пища. Он готовит план побега и сбивает собак со следа, нырнув с головой в болото.

   Аллен начинает работать в строительной фирме, делает карьеру и вскоре становится инженером. Он строит мосты, о чем всегда мечтал. Хозяйка квартиры становится его любовницей, узнает о его прошлом и шантажом заставляет жениться на ней. Аллен влюбляется в девушку из высшего общества Хелен и просит у жены развода. Она не только не хочет разводиться, но и выдает Аллена полиции. Весь Чикаго, где Аллеи стал видным и уважаемым человеком, противится его выдаче штату Джорджия. Аллен начинает кампанию против бесчеловечности каторги. Адвокат советует ему сдаться. Ему обещают, что всего за 90 дней добьются для него амнистии и окончательного освобождения. Аллен соглашается и возвращается на каторгу.

   Давние товарищи по заключению удивлены доверчивости Аллена. В самом деле, данное ему обещание никло не спешит выполнять. Проходят 90 дней, а за ними - и целый год, но Аллен по-прежнему на каторге. Он совершает новый побег, угнав грузовик. При побеге ему, строителю мостов, приходится даже взорвать мост динамитом. Он живет, как загнанный зверь. Проходит еще год: страстно желая увидеть Хелен, он встречается с ней ночью в гараже, чтобы попрощаться. «Чем же вы зарабатываете на жизнь?» - спрашивает она, прежде чем он растворится в темноте. «Воровством», - отвечает он.

   ► Фильм основан на автобиографическом рассказе Роберта Э. Бёрнза, находившегося в бегах до и во время съемок (***). Студия «Warner», тем не менее, постаралась нанять его консультантом для работы над сценарием и постановки фильма. Перед премьерой он дал пресс-конференцию, на которую журналисты пришли с завязанными глазами. После премьеры он все же показался на публике, был схвачен, судим - в штате Нью-Джерси - и, наконец, отпущен на свободу. (Однако прошло 13 лет, прежде чем Бёрнза полностью оправдали и он смог свободно перемещаться по Джорджии, где был осужден изначально.) Эти события живо обсуждались в прессе и немало способствовали рекламе фильма. Также сыграла свою роль затронутая тема ветеранов войны, которые в 1932 г. устроили в Вашингтоне марш протеста.

   Несмотря на все это, в окружении Зэнака, подлинного инициатора фильма, опасались, что столь жесткий сюжет отпугнет не одну категорию зрителей. Рой Дель Рут даже отказался по этой причине стать постановщиком фильма. Зэнак отстоял свою точку зрения и доказал (поскольку фильм имел оглушительный успех во всем мире), что в кинематографе возможно затронуть социальную проблему без компромиссов, без «разрядки смехом» и хэппи-энда; мало того - кинематограф даже может способствовать ее положительному разрешению, вызвав у публики временный прилив общественного сознания. Что и произошло в этом случае. Обличая невыносимую жестокость каторги в южных штатах, Я сбежал с каторги обретает силу и необузданность, свойственные гангстерским фильмам, с одним существенным отличием: герой этого фильма - самый обычный человек, и каждый зритель может представить себя на его месте.

   Это отождествление зрителя с персонажем становится возможно во многом благодаря мощной актерской игре Пола Мьюни и его собственному отождествлению себя с героем. Джунгли, в которых ему приходится выживать, - не только узкое и ограниченное пространство «преступного мира», изначально ориентированного на насилие, но и все общество, чьи жестокость и цинизм отчетливо проявились в годы Депрессии и также обличаются в этой картине. Это общество в реальности презирает те самые ценности, которые лицемерно отстаивает в теории.

   Помимо документальной, социальной и нравственной ценности фильма, его основное достоинство - в подвижности и насыщенности действия: поэтому в наши дни фильм так же хлесток, что и в 1932 г. Некоторые упрекают фильм в том, что он не сосредоточен целиком на описании каторги. Но это значило бы лишить его немалой доли оригинальности: в самом деле, история Роберта Э. Бёрнза в Я сбежал с каторги подана как роман о личности, насыщенный перипетиями, встречами, психологическими изменениями и с очень подвижным сюжетом. Быстрый темп, динамичность, сжатость и изобилие действия, поразительная точность в деталях характеризуют сценарий и режиссуру этой картины. Я сбежал с каторги породил целое направление фильмов на социальную тематику, пропитанных романтизмом (в лучшем смысле слова), насыщенных событиями, развивающихся в дьявольском темпе и не забывающих о правдоподобии и точности. К этому направлению принадлежат Герои на продажу, Heroes for Sale, 1933 и Дикие дети дорог, Wild Boys of the Road, 1933, очень короткие и поразительно содержательные фильмы Уильяма Уэллмена. Тематическое и визуальное богатство фильма Я сбежал с каторги также заставляет некоторых исследователей кино видеть в нем далекого предка послевоенных нуаров.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги, использованные на съемках, с примечаниями и поправками в сравнении с окончательной версией фильма, выпущены издательством «The University of Wisconsin Press» (1981). Содержательное предисловие Джона Э. О'Коннора. Автор детально исследует различные стадии сценария и подчеркивает, с каким пристальным вниманием «администраторы» студии следили за работой сценаристов и влияли на нее, встречаясь с ними, внося свои предложения, а зачастую принимая волевые решения. Как и все авторы предисловий к этой серии. О'Коннор получил возможность ознакомиться с архивами студии «Warner» за 1930–1950 гг., хранящимися в «Висконсинском центре исследований кинематографа и театра». Эти архивы невероятно изобильны: в них, например, можно найти ежедневные производственные заметки, в которых, в частности, указаны детали экстерьеров, использованные средства передвижения, количество дублей, причины, по которым те или иные дубли оказались испорчены, время, потраченное на репетицию и съемки каждого плана. На основании этих документов автор полагает, что Зэнак принял гораздо больше важных решений касательно фильма, чем Мервин Лерой, и многие предложения, которые Лерой несправедливо приписывает себе в автобиографии «Дубль первый» (Take One, 1971), на самом деле принадлежат различным сценаристам, сменявшим друг друга в работе над картиной (среди них - сцена бичевания, где мы видим лица заключенных, присутствующих при наказании, и сцена финального исчезновения героя Мьюни в ночи). Отметим, что автобиографию Лероя, как и его слова, очень часто ловят на неточностях.

   ***

   --- Бёрнз был приговорен к каторжным работам за кражу 5 долларов 29 центов: на эти деньги он собирался поесть.

  Мадемуазель де ля Ферте

   1949 – Франция (98 мин)

     Произв. CFP

     Реж. РОЖЕ ДАЛЛЬЕ

     Сцен. Стив Пассёр по одноименному роману Пьера Бенуа

     Опер. Роже Арриньон

     Муз. Рене Сильвиано

     В ролях Жани Хольт (Анн де ля Ферте), Франсуаз Кристоф (Голсвинта), Пьер Крессуа (Жак), Жан Серве (лорд Осборн), Жан Брошар (мсье Ларальд), Пьер Пало (Деструэсс), Жан Паредес (Баррадер).

   1918 г., французский департамент Ланды. По местному обычаю одинокая пожилая женщина Анн де ля Ферте дарит приданое новобрачным из ее деревни. Это далеко не 1-е новобрачные, чье счастье она составила таким образом; без ее помощи они бы не смогли заключить союз. Невеста благодарит ее и превозносит как святую, сама же Анн тем временем погружается в воспоминания.

   Ок. 1880 г. умирает ее отец, легкомысленный транжира. Родственники прогоняют Анн, и она остается одна, без денег. Она селится в жалкой арендованной ферме в Ландах – больше у нее ничего не осталось. Кузен Жак, любовь всей ее жизни, делает Анн предложение, но целая коалиция родственников выступает против. Один из них, хозяин компании по импорту, в которой работает Жак, готов дать согласие на брак при одном условии: Жак должен пройти годичную стажировку на Гаити – это необходимо для его обучения. Расставаясь, молодые люди клянутся друг другу в верности: они поженятся ровно через год, минута в минуту.

   Год спустя Жак женится на дочери английского консула, с которой познакомился на Гаити. Через некоторое время (в 1882 г.) Ани в отчаянии узнает, что Жак утонул. Через 4 года вдова Жака Голсвинта приезжает со своим любовником, лордом Осборном, женатым мужчиной, и селится по соседству с Анн в бывшем особняке Жака. Голсвинта – красивая женщина в полном расцвете лет; она привыкла к фривольной жизни и некогда пленила Жака своим обаянием, а не богатством – но теперь страдает от туберкулеза. Она хочет познакомиться и подружиться с Анн, но Анн жаждет мести. Она завязывает с Голсвинтой весьма неоднозначные отношения и наносит множество тяжелых ударов своей на все согласной и ни о чем не подозревающей жертве. Когда Осборн уезжает в Лондон по политическим делам, Анн выводит Голсвинту на долгие, утомительные прогулки по окрестностям. Осборн начинает кампанию против иезуитов, и Анн отправляет его врагам любовные письма, адресованные Голсвинте, тем самым готовя ему крах. Затем она селит Голсвинту у себя – в доме, где изо всех щелей сочится сырость, губительная для здоровья больной. Анн становится управляющей имуществом Голсвинты и ее единственной законной наследницей и с наслаждением банкротит своих родственников, которые некогда унизили ее и расстроили ее брак. Наконец она присутствует при агонии и смерти своей жертвы.

   ► В каждом богатом, хорошо развитом кинематографе всегда найдется определенное количество маргинальных фильмов, не вписывающихся ни в какие рамки. Если этих фильмов слишком много, кинематограф может пойти ко дну; если их недостаточно, ему грозят академичность и застой. Между 1945 и началом 1950-х гг., когда великолепный расцвет французского кино начал идти на спад, подобных фильмов, не поддающихся классификации, было весьма мало, и все они нынче совершенно забыты. Назовем, главным образом, Невесту теней, La fiancée des ténèbres, Полиньи, 1945, Секрет Монте-Кристо, Le secret de Monte-Cristo, Валентен, 1948, Ферму семи грехов, La Ferme de sept péchés и Мадемуазель де ля Ферте – фильм, знаменующий начало и конец режиссерской карьеры Роже Даллье (после этого он продолжил работать в кино ассистентом режиссера). Несмотря на все недостатки этой картины, перед нами – одна из лучших экранизаций Пьера Бенуа (если не лучшая). Этому писателю, прославившемуся в большей степени своей изобретательностью, нежели стилем, особенно удается описание романтических и сентиментальных судеб – зачастую несчастных, зачахших в спертой атмосфере и словно изможденных одной пламенной, сжигающей страстью. Используя скудный набор инструментов, Роже Даллье хорошо показал, как сужается пространство, в котором происходит драма: сначала это дикая и пустынная земля Ландов, где находит для себя идеальную среду израненная и отверженная душа; потом – суровое, влажное и смертоносное жилище героини; наконец, ее ледяное сердце, озаренное лишь светом отчаяния и мести. Сюжет оригинален тем, что месть в нем сочетается с фатальностью, и от этого заметней становится та легкость, с которой совершается месть. В самом деле, все, что нужно для идеальной мести (как идеального преступления), само плывет в руки Анн: несчастный случай с женихом, одиночество и болезнь соперницы, финансовый крах некогда отвергнувших ее родственников. Могла ли она найти в себе силы и отказаться от планов, раз уж обстоятельства были за нее? Все оказывается на руку ее разрушительной страсти; ко всему прочему, жертва очарована ее обаянием. Сюжет настолько смел, что это становится слабостью фильма. Отношения между 2 героинями окутаны двусмысленностью, порожденной целомудренностью эпохи, и эта недосказанность вредит трагическому развитию сюжета.

   Актерская игра временами статична и тускла, но все же обогащается интересной игрой на контрастах между личностями и внешностью Жани Хольт и Франсуаз Кристоф (сыгравшей здесь одну из своих лучших ролей). Еще одна притягательная сторона фильма в том, что жестокость и печаль страстей великолепно отражаются в пейзажах. Редкое качество для французского фильма. Наконец, притягательна неподвижность и непреклонная суровость драмы. Героиня мстит, почти не выходя из собственного дома. Авторы намеренно сохранили эту оригинальную черту, убрав из сюжета эффект неожиданности, все хитрости конструкции, всякий саспенс. Возможно, в этом они даже зашли слишком далеко. В этом отношении фильм гораздо более суров и строг, чем, скажем, Дамы Булонского леса, Les Dames du bois de Boulogne, еще одна история о мести.

  Дус

   1943 - Франция (104 мин)

     Произв. Пьер Герле

     Реж. КЛОД ОТАН-ЛАРА

     Cцен. Пьер Бо, Жан Оранш по одноименному роману Мишеля Даве

     Опер. Филипп Агостини

     Муз. Рене Клоэрек

     В ролях Одетт Жуайё (Дус), Роже Пиго (Фабьен Марани), Мадлен Робинсон (Ирен Конта), Жан Дебюкур (Энгельберт де Бонафе), Маргерит Морено (мадам де Бонафе), Ришар Франкёр (Жюльен), Габриель Фонтан (Эстель).

   Дус («Кроткая»), девушка-подросток, последний отпрыск аристократического рода Бонафе, влюбляется в конюха у себя в поместье. Она его уговаривает похитить ее. Вечером они идут в театр. В театре начинается пожар. Дус погибает. Конюх и его любовница, благодаря его стараниям нанятая учительницей для Дус, покидают дом под аккомпанемент проклятий бабушки героини.

   ► Интонационная острота этой социальной сатиры: художественная сила, с которой Отан-Лара описывает своих персонажей, по большей части - недовольных жизнью, чахнущих в тоске по прошлому или гниющих в собственной злобе: разнообразие интонаций (грусть, резкая едкость, комизм), окрашивающих развитие сюжета, - все это делает фильм шедевром авторского кино, который открывают для себя новые поколения киноманов. Помимо великолепной актерской игры и более чем блистательных диалогов, восхитимся талантом художника-постановщика (Жак Краусс) и оператора (Филипп Агостини), оказавших Отану-Лара драгоценную помощь в создании удушливого мира, освещенного газом и свечами, где хиреют и чахнут персонажи: атмосферы конца века, вместе с которым кончается целая эпоха и история целого общества.

  Ночной беглец

   1941 - США (74 мин)

     Произв. PAR (Сол Сигел)

     Реж. РОБЕРТ СИОДМАК

     Сцен. Джей Дрэтлер, Фредерик Хью Херберт

     Опер. Джон Ф. Сайц

     В ролях Ричард Карлсон (доктор Джефф Бёртон), Нэнси Келли (Пэт Линдзи), Алберт Бассерман (доктор Сторм), Майлз Мэндер (профессор Лэнгнер), Уолтер Кингсфорд (Хайдт), Мартин Козлек (Джордж Тейлор), Нестор Пайва (Грубе).

   Ночью в грозу недалеко от городка Гленвиль, задушив охранника, из приюта для умалишенных сбегает некий Джордж Тейлор. Он останавливает машину Джеффа Бёртона, врача-интерна из соседней больницы, садится в нее и объясняет доктору, что он - не сумасшедший. Его держали в приюте силой; теперь же, по его уверениям, за ним гонятся по пятам целая группа шпионов, желающих завладеть изобретением профессора Лэнгнера, ассистентом которого он был. Тейлор погибает от удара ножом в гостиничном номере Бёртона, так и не назвав имя нападавшего. Полиция обвиняет Бёртона в убийстве; тот же, видя, что не сможет их образумить, предпочитает удариться в бега.

   Из предосторожности он силой уводит с собой юную карикатуристку Пэт Линдзи, чьи рисунки могли выдать его. На дороге они перепрыгивают на полном ходу из машины в грузовик, перевозящий автомобили. Таким образом они минуют полицейские заслоны и угоняют машину, в которой прятались. Они находят дом профессора Лэнгнера, теперь наводненный шпионами. Бёртон узнает, что Лэнгнера держат взаперти в том же приюте, откуда сбежал Тейлор. Убегая от преследователей, Джефф Бёртон и Пэт ловят машину с 2 незнакомцами, которые оказываются полицейскими. Джефф заявляет, что похитил Пэт у отца. Эта ложь ставит его перед необходимостью жениться на девушке под доброжелательными, но пристальными взглядами полицейских. Новобрачные поневоле избавляются от обременительной заботы своих покровителей, удрав от них на угнанной машине.

   Джефф решает проникнуть в приют, выдав себя за сумасшедшего. Так он находит профессора Лэнгнера, но становится, как и он, пленником директора, пособника шпионов. В это время Пэт, пытавшаяся предупредить полицию, арестована за угон автомобиля. Полицейские приезжают, чтобы арестовать Бёртона, и увозят его в своей машине. Преследуемая шпионами, полицейская машина улетает в кювет. Бёртон и Пэт выбираются из нее и вскоре достают из камеры хранения (талон от которой дал Бёртону Тэйлор) драгоценное изобретение: миниатюрный парашют, похожий на игрушку. Они садятся в на первый взгляд безобидное такси, но оказываются пленниками в загадочном средстве передвижения. Тревожная деталь: у дверей нет ручек изнутри. Они попали в машину, служащую для перевозок буйно помешанных.

   Бёртона и Пэт отвозят в приют. Под угрозой профессор должен объяснить действие своего изобретения директору который управляет миниатюрной моделью по указаниям ученого. Размещенный в парашюте заряд, реагируя на воздействие солнечных лучей, порождает ослепительную вспышку. Директор и в самом деле слепнет - как некогда ослеп сам Лэнгнер, работая над изобретением. Ослепший и обезумевший от ярости директор стреляет из револьвера наугад и убивает своего сообщника, едва успевшего войти. Прибывшая на место полиция хватает остальных членов банды. Главные герои живы и здоровы. Им даже не нужно жениться, чтобы доказать друг другу свою любовь, потому что они женаты и так.

   ► Между отъездом из Франции (1939) и началом сотрудничества со студией «Universal» (где он сделает 10 фильмов за 7 лет) Сиодмак снимает 5 коротких лент с очень небольшими бюджетами для разных компаний. 3 выпущены компанией «Paramount» с участием Ричарда Карлсона, каждый раз - в роли врача или ученого. Лучшая из этих картин - Ночной беглец. Маленькая шпионская история выдержана в неистовом ритме, не ослабевающем от начала и до конца, и богата неожиданными поворотами, изобретательными находками и необычными образами, которые трудно забыть. Упомянем машину с дверцами без ручек или удивительную сцену, когда внезапно ослепший старик пытается убить другого, запертого с ним в одной комнате, стреляя во все стороны из револьвера.

   Фильм в целом оригинален в 2 отношениях. Прежде всего, своим сновидческим измерением, всегда присутствующим у Сиодмака. которому не обязательно прибегать к каким-либо трюкам, эффектам или особым приемам, чтобы выделить его. Мир Сиодмака - благодаря волшебству операторской работы, точной, неукротимой и словно заколдованной актерской игре, вкраплению одних сцен в рамки других - сам по себе становится тревожным и как будто увиденным во сне. Эта составляющая подчеркнута гораздо сильнее и выглядит гораздо естественнее, чем, например, у Хичкока или Ланга, на чьи картины часто похожи фильмы Сиодмака. Зигзагообразный путь главных героев не дает им времени перевести дыхание и подчиняется абсурдной логике кошмара. Этот кошмар режиссер решил слегка украсить розами. Поскольку - и тут кроется еще одна оригинальная сторона фильма - Сиодмак умеет внутри кошмара виртуозно применять контрастные интонации. Когда замысел слишком круто сворачивает во мрак (в тональность, близкую, скажем, Вэлу Льютону), Сиодмак проворно выруливает к свету, и фильм, который мог обернуться жуткой сказкой, делается по законам американской комедии. От такого непостоянства фильм только становится увлекательнее. Эта незначительная картина, выполненная на заказ при мизерном бюджете, доказывает величину таланта Сиодмака в той же степени, что и его знаменитые нуары (на сей раз - совершенно черные фильмы).

  Кто-то там наверху меня любит

   1956 – США (113 мин)

     Произв. MGM (Чарлз Шнее)

     Реж. РОБЕРТ УАЙЗ

     Сцен. Эрнест Леман по автобиографии Роки Грациано под редакцией Роуленда Барбера

     Опер. Джозеф Руттенберг

     Муз. Бронислав Капер

     В ролях Пол Ньюмен (Роки), Пир Энджели (Норма), Эверетт Слоун (Ирвинг Коэн), Эйлин Хекарт (мамаша Барбелла), Сэл Минио (Ромоло), Херолд Дж. Стоун (Ник Барбелла), Джозеф Балофф (Бенни), Роберт Лоджиа (Фрэнки Пеппо).

   Рокко Барбеллу с детства не любил отец, «пропащий» человек, которого жена заставила уйти из бокса. Впервые Рокко нарушил закон подростком. Вместе с друзьями он совершает мелкие кражи и дерется с бандами соперников. От исправительного заведения всего шаг до тюрьмы и каторги, и Рокко, умеющий говорить только кулаками, делает этот шаг с легкостью. Через 6 лет Рокко наконец выходит на свободу, но тут же попадает в тюрьму иного рода ― на армейскую службу. Рокко нокаутирует офицера и на несколько месяцев пускается в бега. Он знакомится с тренером Ирвингом Коэном, который тут же видит в нем способного новичка. Рокко проходит боевое крещение на ринге, но тут его хватает военная полиция. Коэн ничего не знал о его прошлом: Рокко назвался выдуманным именем, Роки Грациано. Еще один год принудительных работ. Наконец, для Рокко открыт путь к спортивной карьере. Рокко знакомится с Нормой и женится на ней, хотя она не любит бокс. Их ребенок – девочка ― растет, не видя папиного лица, поскольку оно вечно скрыто за бинтами после матчей. Фрэнки Пеппо, бывший сокамерник и друг Рокко, пытается шантажом подстроить итог матча. Рокки предпочитает сказаться больным. Однако после этого на него наседают спортивные власти, требуя назвать имена тех, кто пытался его подкупить. Рокки отказывается. Нью-йоркская комиссия отзывает его лицензию. Но в Иллинойсе ему разрешают встретиться на ринге с Тони Зэйлом из Чикаго, и Рокко становится чемпионом мира в среднем весе. (N.В. Тони Зэйл играет на ринге самого себя.)

   ►  Кто-то там наверху меня любит, фильм блестящий, но довольно поверхностный, достоин упоминания прежде всего потому что в нем одном сосредоточена целая тенденция, постоянно присутствующая в американском кино вплоть до конца 50-х гг.: поиск позитива, трансформация отрицательной энергии в положительную. Биография Роки Грациано (если не слишком углубляться в детали) идеально иллюстрирует эту нравственную схему. В удачном творческом союзе с Ньюменом (роль была написана для Джеймса Дина) Уайз компенсирует недостаточную глубину персонажа большими дозами реализма и юмора. Ужимки в стиле «Актерской студии» Ли Стрэсбёрга Ньюмен использует в комическом ключе: он стал единственным актером своего поколения, кто на это осмелился. Требовалась легендарная слепота американской критики, чтобы назвать Ньюмена подражателем Марлона Брандо. Этот фильм, 22-й для Уайза и 2-й для Ньюмена, позволил им обоим впервые стать чемпионами кассовых сборов. На дворе был 1956 г. Тенденция, выраженная этим фильмом (восхваление позитива), постепенно начала угасать. Следующие 20 лет многие кинорежиссеры искренне или нарочито изощрялись в описании упадка, мерзости и загнивания Америки, а затем маятник вернулся в прежнюю позицию. Никому не известный актер начал стучаться в двери всех киностудий, чтобы сыграть главную роль в фильме по его же сценарию, которому предстояло стать одним из крупнейших коммерческих успехов десятилетия: в очень похожей истории другого Роки, его невесты и его тренера. 20 лет спустя эта история показалась на удивление оригинальной и положила начало целому циклу (Роки, Rocky, Джон Г. Авилдсен, 1976; Роки II, Силвестер Сталлоне, 1979; Роки III, Сталлоне, 1982; Роки IV, Сталлоне, 1985; Роки V, Джон Г. Авилдсен, 1990), который, кажется, далек от завершения.